Никлас усмехнулся, хотя этого Регана уже не могла видеть – стоял к ней спиной, добравшись до полок у следующей стены. На них лежали инструменты, все в коробках – никакого хаоса, только немного пыли.
– Любишь быть особенной? – вопрос мог бы показаться грубым, но не с такой дозой одобрения в голосе. И, конечно же, был риторическим.
Знакомое чувство, хотя он выделялся из толпы не по собственной инициативе, а просто так получилось. Получись иначе, наверняка бы приложил все усилия, чтобы результат был тем же – как мисс Кармайкл.
С удовольствием развил бы тему выборов, или чипов, но для этого они недостаточно долго знакомы. Глупо обсуждать с журналисткой, которая только пишет статью, свои политические взгляды, а, тем более, свое отношение к тотальной заботе о здоровье нации.
Молчание не было навязчивым – она работала, он тоже. Забытое ощущение присутствия другого человека оказалось неожиданно приятным. Он слишком долго жил один, был один, разговаривая только с покупателями да с экраном телевизора, лишь время от времени выбираясь выпить пива с товарищами. Конечно, оставались еще тренировки, но они тоже не предполагали задушевных бесед, особенно когда доходило до спарринга на ринге.
Продолжившееся интервью почти придало нахальной и даже несколько кокетливой выходке Реганы оттенок рабочей необходимости.
– Новый – для печати книг в эпоху компьютеров. Вон тот, – он махнул рукой, – более ранний. Эти два – для литографий и офортов. А этот – для переплета.
Он обернулся и посмотрел на журналистку, расположившуюся на освобожденном от старого хлама столе. Ей шли старомодные джинсы, но когда сидела вот так вот, примостив планшет на коленях, немного отвлекали.
– И да, я работал на всех, но на некоторых скорее для интереса. Знаешь, хотя тому, – речь шла об офортном, – почти триста лет, с ним гораздо меньше проблем, чем с чудом техники. Некоторые старые вещи гораздо надежнее новых.
Раньше делали на века, а сейчас маркетологи тщательно просчитывали товарооборот. Та же таблетка, выпущенная десять лет назад, сегодня сбоила так часто, что даже сервис рекомендовал приобрести новую.
The last book [03.07.2045]
Сообщений 31 страница 52 из 52
Поделиться312015-03-10 00:10:29
Поделиться322015-03-10 13:03:10
Вопрос и правда казался риторическим, так что Регана только усмехнулась. Все хотят быть особенными. На самом деле, те репортеры, что носились с главными последними событиями страны тоже надеялись, что исхитряться урвать самый лакомый кусочек, если будут бегать достаточно долго. Так что пока лезть в эту кутерьму бессмысленно – свои же затопчут просто из принципа. Зато Регана уже перешла с одним из Парламентских секретарей на легкомысленную переписку со смайликами в каждом сообщении, так и до случайной утечки информации недалеко. Если долго сидеть на берегу реки...
Додумать не успела, что-то в речи Хэйса затребовало внимания и даже уточнения.
–Что такое офорт? – она посмотрела на Никласа, перестав набирать статью.
Регана ничуть не смущалась своего незнания. Это была не ее область. Вполне логично, что она знает не все узкоспециальные термины. В конце концов, если бы журналисты стеснялись задавать вопросы, где были бы сейчас СМИ и Регана вместе с ними? Надо расширять кругозор, особенно, если это поможет поддержать милую беседу. Хэйс по собственной инициативе рассказал о старинных технологиях на века, это хороший знак - Регана украдкой улыбнулась – он делится информацией, которую сам считает важной, ее не надо тянуть клещами. Значит, хоть немного, но расслабился. Она сделала вид, что не заметила его взгляда у себя на ногах и несколько виновато склонила голову набок.
–Увы, я могу только верить тебе на слово, – Регана смягчила голос до совсем тихого, проникновенного, –Я росла, так сказать, на приложениях, требовавших обновления каждую неделю, – годам к восьми она сама уже научилась у себя на первой таблетке назначать эти обновления на ночь, чтобы не стопорили работу днем. Тогда же весь их класс уже учили писать коды.
Вытащив из сумки "Молот ведьм", она посмотрела на этот сувенир задумчиво и ласково, а затем снова взглянула на Хэйса, поглаживая переплет, как котенка.
–Это моя первая книга, которую не надо заряжать.
Поделиться332015-03-10 15:51:15
Чтение с листа все-таки глубоко укоренилось в человеческих генах – вот даже Регана с улыбкой голодной кошки смотрела на бумажную книжку. Тактильные ощущения иногда не менее важны, чем зрительные образы.
Они были двумя противоположными мирами. Нечасто Никласу приходилось так долго беседовать о типографском деле с человеком, настолько от него далеком. Но, как ни странно, это не раздражало, наоборот, хотелось объяснить, если не показать.
– Офорт – один из способов глубокой печати, – и отмахнулся от собственных слов. – Смотри.
Подошел к ряду шкафов, в которых хранились доски, и достал одну. Конец восемнадцатого века, отпечаток с нее как раз пошел в книгу. Обернулся к журналистке, показывая. Проводил пальцами по поверхности не менее нежно, чем мисс Кармайкл касалась корешка минуту назад.
– Гладкий металл сперва покрывают лаком, затем по тому процарапывают рисунок – насквозь, после чего протравливают кислотой. Кислота разъедает желобки в открытых участках метала, переводя на него изображение. Потом лак снимают, доску покрывают краской, вытирают, чтобы та осталась только в углублениях, сверху кладут лист бумаги и пропускают все вместе между валами.
Все просто – на словах. На самом деле процесс, особенно неподкрепленный многолетним опытом, оказался тем еще вызовом. Из чистого упрямства Ник таки закончил работу, но в дальнейшем печатал только со старых досок, тех, что еще не были раскатаны до предела.
– Чуть сложнее фотографии на цифровую камеру, – он улыбнулся, глядя сверху вниз на женщину. Иронизировал в первую очередь над собой – как бы не старался отстаивать традиции, новые технологии во многом облегчали жизнь.
Вот и теперь выгнал из-под стола робот-пылесос и отправил в тот угол, где наверху все уже прибрано.
Поделиться342015-03-10 21:51:18
Регану интерес охватил настолько, что она отложила читалку, соскочила со стола, и подошла к Хэйсу, поближе рассмотреть диковинную штуку. Слушала она его внимательно, но все равно с некоторым трудом представляла себе процесс. Встав рядом с Никласом, она тоже тронула доску, очень осторожно, боясь как-нибудь ее испортить. Вглядевшись в рисунок, она сначала удивленно вскинула брови, потом нахмурилась.
–Это же тот самый... – она сбегала обратно к столу, взяла альбом, долистала до страницы с тем изображением, которое – если верить Хэйсу – получалось из простого куска металла, –Вот этот рисунок в итоге, да?
Она даже не пыталась скрыть удивление, переводя взгляд с доски в руках Хэйса на страницу в книге и обратно.
-–С ума сойти... Убиться же – такое делать, – все еще хмурясь, хоть и не сердито, а восхищенно, почти не веря, Регана поднесла альбом ближе к лицу, разглядывая готовую картинку, –Тут же и тени, и переходы, и фактура...
Таращилась она долго, как на восьмое чудо света, едва заметно качала головой, пару раз оглянулась на станок, который как-то участвует в создании этого чуда. В общем, оно и понятно, почему древнее искусство кажется более... Ценным, более уважаемым. Такая работа требует огромных затрат: время, силы, терпение. Нужна наверняка твердая рука это все царапать, потом еще работа с кислотой, в общем, вот это все, что Никлас рассказал, а Регана теперь пыталась представить.
–Очень круто. Я чувствую себя абсолютно бесталанной и практически бездельницей – мое искусство и вполовину не настолько заморочно.
Она и раньше испытывала это ощущение: в музее, когда видела какую-нибудь статую, изображавшую человека, одежду которого скульптор, не знавший ни лазеров, ни электрических инструментов, выдолбил из камня до того искусно, что мраморная ткань казалась легче настоящей. А труд современного художника кажется до смешного легким – сиди себе в удобном кресле, доводи рисунок на экране до совершенства не краской и кистями, а подкручивая контраст и баланс белого по пол тона. То есть да, все равно страдание за перфекционизм и посаженное зрение, но эти жертвы выглядят менее ценными, чем работа с лаками и кислотой.
Закрыв альбом и бросив взгляд наверх – даже стоя Регана все равно была заметно ниже Хэйса – она беззлобно усмехнулась в ответ.
–Да, немножко так сложнее. А фотографией ты тоже занимаешься?
Поделиться352015-03-10 22:28:56
– Да, тот самый, – Ник повернул доску так, чтобы было видно сразу два изображения, – только в зеркальном отражении.
Про «убиться можно» она очень точно заметила. Искреннее любопытство и такая вот детская непосредственность в исполнении Реганы выглядели донельзя мило. Она явно не кокетничала, очень старалась понять, что он довольно неуклюже пытался объяснить, и смотрела с таким восхищением – пусть не на него, а только на гравюру в книжке – что Никлас почувствовал себя польщенным.
– Нет, – он покачал головой, – я знаю теорию, но стандартная камера в таблетке, даже с навесными объективами – чистой воды баловство. А профессиональная техника стоит целое состояние. Тем более что я не работаю фотографом, следовательно, вполне могу без нее обойтись.
Хотя фотография как жанр искусства ему тоже нравилась – от художественной съемки и до сухого документирования. Бюро по трудоустройству знает о втором (на самом деле первом) его дипломе, так что есть шанс получить должность по этой специальности, а не по филологической.
Металлическая доска оттягивала руку – очень кстати. Живой интерес Реганы вызывал не законную гордость, а несколько другие чувства, о природе каких Хэйс не хотел задумываться. Не сейчас. Никогда. Она вернется в Лондон, а он уедет еще куда-нибудь, этот разговор потускнеет в памяти, а потом и вовсе забудется.
– Не преувеличивай, – усмехнулся, – это, – постучал костяшками пальцев по тыльной стороне доски, – ремесло, в отличие от того, чем занимаешься ты. Знаешь, граверы не обязательно были художниками – некоторые мастера переносили на металл чужие рисунки, не привнося в них ничего своего. Тяжелый монотонный труд. Представь, если бы тебя посадили перепечатывать толковый словарь на печатной машинке.
Он, конечно, утрировал, но не слишком. О четком разделении труда свидетельствовали подписи мелким шрифтом под изображением – рисовал один, гравировал второй, а печатал и вовсе третий. Конвейер, делающий искусство ближе к людям, но его же и опускающий до уровня среднестатистического потребителя.
С творчеством Реганы не сравнить.
Поделиться362015-03-10 23:23:50
–Перенести на металл чужое творение с первого раза и при том его не испоганить – тоже искусство, – Регана пожала плечами, возвращаясь к своему – условно своему, но все же – столу, забралась на насиженное место, бережно отложила альбом и куда более небрежно подхватила читалку, –Ну и даже если официально это ремесло – все равно очень круто. А этот ты еще и сам рисовал, да?..
Ей пришлось вернуться к статье. Именно что пришлось, хотя уже не так и хотелось. Разговаривать с Хэйсом, тем более, с воодушевленным Хэйсом, было легко и просто, слушать его – интересно, как и изучать инвентарь типографии в непосредственной близости от него. На фоне всего происходящего и в стране, и в редакции вдвойне приятно отвлечься с однообразных разговоров на способы глубокой печати и гравировки. Некоторое время Регана просто сидела, молча и упрямо смотрела на Никласа, пока на губах играла улыбка, вмещавшая в себя и задумчивость, и неуверенность, и лукавство. Мимика у Реганы бывала богатая, когда она нарочно не сдерживалась в выражении эмоций.
Вдруг стало очень обидно, что этот разговор рано или поздно закончится. Даже если они сходят на обед, даже если увидятся еще завтра – потом ей надо будет вернуться в Лондон, а ему поехать на новое место работы. И нет никакой гарантии, что ему выпадет хотя бы тот же остров, не говоря про город. Регана испытала прилив воинственности: предпочитая не выискивать истоков таких вот новых мыслей, она уже хотела штурмом взять Службу по трудоустройству и собственноручно понажимать там все рычаги, отвечающие за распределение граждан по рабочим местам. Чтобы было, как Регана хочет. Почему она так хочет – дело десятое. С причинами проще разбираться, когда желание выполнено.
Наконец она все же опустила взгляд на экран – не тогда, когда пристальность и длительность взора вышла за рамки приличия, а позже, когда Регана сама мысленно решила, что у нее нет даже приблизительных идей организации штурма, придется отложить. Если не Службу, то что-нибудь все таки хотелось взять штурмом ради своей цели. Отвоевать Никласа у всей государственной системы.
Вновь принимаясь набирать статью, Регана еще на мгновение взглянула на него, теперь уже со вполне безобидным интересом на лице:
–Ты ведь это ремесло, грубо говоря, унаследовал, так? А тест на профориентацию тебе что сказал?
Поделиться372015-03-11 11:36:47
– Это? – кажется, Регана подумала, что он не только печатал приведенный в книге офорт, – это конец восемнадцатого века. Я так не умею.
Улыбнулся, нисколько не смущаясь такой правды.
– С первого раза не испоганить действительно очень трудно, тут нужна, прежде всего, сноровка, а чтобы поставить руку, одной работы мало. Я проверял.
Убрал доску обратно в шкаф и вернулся к следующему не разобранному столу. Никласу всегда казалось, что поддерживает в мастерской идеальный порядок – каждая вещь лежала на своем месте, так что найти нужную не составляло труда. Но выяснилось, что его система очевидна только ему самому, а для постороннего – обычный бардак.
Спиной чувствовал внимательный взгляд Реганы, тот не был похож ни на щекотку, ни на… с чем еще принято сравнивать пристальные взгляды в художественной литературе? Просто ощущал, что ее внимание сосредоточенно на нем, а не, например, планшете, на котором набирала статью. Это было приятно, хотя даже предположить не мог, о чем она думала.
В какой-то момент понял, что она вернулась к работе, продолжал наводить порядок, пытаясь представить, что журналистка в итоге напишет. Разговор у них получился совсем неформальный, интересно, она со всеми так легко выходит за рамки конкретных ответов на заранее подготовленные вопросы?
Обернулся, когда снова отвлеклась.
– Это тоже для интервью?
Грубо говоря, результаты тестов считались личной информацией общего доступа – до нее можно было совершенно легально добраться, внимательно изучив, например, профиль в социальных сетях, которые при регистрации не просили ввести данные вручную, а автоматически брали с таблетки такие пункты как: имя, возраст, семейный статус, место работы, или учебы. Где-то в этом списке были и данные теста на профориентацию.
Тем не менее, Нику казалось, что для будущей статьи это совершенно неважно.
– Визуальные искусства, – он помолчал, – и филология.
Поделиться382015-03-11 12:43:38
–Нет, это не для интервью, это я узнаю тебя поближе, – в очередной раз бросив взгляд на Никласа, Регана усмехнулась, теперь уже даже не пытаясь придать лицу тень загадочности, а вполне открыто демонстрируя многозначительный взгляд , –И нет, это тоже я делаю не со всеми интервьюируемыми, только с владельцами типографий, основанных непременно во второй половине восемнадцатого века.
Она вернулась к читалке, но не к статье, а к электронному письму, которое поспешно набрала до конца и отправила руководителю персоналом лондонского отделения "Таймс". Может это и не такой красочный штурм, как хотелось бы, но она сделала хоть что-то. Потом опять открыла на экране текстовый документ и невозмутимо продолжила работу.
Слова ложились легко и сразу как-то правильно: Регана не ловила себя на возвращении к одному и тому же абзацу снова и снова, чтобы подобрать формулировку поярче и посильнее, там и не нужно было ничего яркого или сильного. Тон получался именно такой, какой подходил ситуации – мягкий, спокойный, без пафоса, которым потом небось напичкают статью редакторы по указке сверху. В тексте сквозило не открытое сожаление, а скорее очень дзенская философия принятия. Регана отдала событию должное, но не написала при том некролога. Разве что ближе к концу аккуратно и почти незаметно кольнула государство иголкой на тему прошлых исторических случаев уничтожения книг.
Потом она еще несколько минут совсем не отвлекалась, даже на то, чтобы бросить взгляд на Хэйса – вычитывала ошибки в тексте, а если недостаточно сосредоточиться, то мелкие опечатки все же проскочат незамеченными. Да, понятно, их потом отловят в ходе других правок, но тут дело принципа и профессиональной гордости. Особенно, если "исходный" текст предстоит читать не редактору, а очень определенному владельцу типографии.
–В первом приближении как-то так, – вернувшись из мира букв и запятых, Регана выпрямилась и еще раз наспех пролистала всю статью, затем протянула читалку Никласу, тихо и несколько горько добавив: –За извращения стилистики после отправки я уже не смогу отвечать.
Поделиться392015-03-11 13:33:17
Жаль, что они встретились только сейчас и при таких вот условиях, хотя, раньше условия были не лучше – все равно жили в разных городах, а потому знакомство было обречено.
Никлас старался об этом не думать и его гостья, судя по все более прямолинейным взглядам, тоже. Думать действительно иногда вредно – у них было еще время до вечера, и завтра она придет на официальную часть, может даже чуть раньше.
Осталась последняя стена – дверь, ряд шкафов, еще дверь. Осознав, что в мастерской больше делать нечего, кроме как из нее уйти, чтобы не мешать роботу-пылесосу, обернулся к Регане, которая как раз подняла голову от планшета.
Быстро справилась – взглянул на часы, те показывали два. Рядом с мисс Кармайкл время пролетало незаметно, что в нынешней ситуации было несомненным плюсом.
– Понимаю, – подошел и взял планшет у нее из рук, ободряюще улыбнулся, – зато я узнаю, как твои статьи выглядят в оригинале.
Опустив взгляд на экран, стал читать – сперва мельком, схватывая суть, затем еще раз, вчитываясь в каждую фразу. Повернулся и оперся о стол, на котором все еще сидела журналистка. Вновь пролистал к началу, ничего не говорил и уж точно не следил, что отражается на лице.
Наконец вернул Регане читалку.
– Так ты раньше не писала, – обычно в ее текстах было куда больше напора, почти что вызова, и это явно не редакторские правки, скорее наоборот, вычитывающие сглаживали острые углы и смягчали резкие выпады. Созерцательность будущей статьи очень точно передавала тишину старой мастерской, которой через неделю уже просто не будет. Даже раньше – его попросили выехать до полудня послезавтра. – Спасибо.
Говорить, что ему понравилось, или что в ее тексте нет фактических ошибок – лишнее.
– Не передумала приглашать меня на ленч? – в эпоху продуктовый пайков приглашение было весьма условным, но как звучало.
Поделиться402015-03-11 14:28:40
Пока Хэйс читал, Регана первые несколько мгновений наблюдала за его лицом – ей тоже было непривычно видеть реакцию на самый нетронутый из своих текстов. Интересное зрелище. Сам Никлас как будто не ожидал увидеть на экране именно то, что увидел. Регана не сдержала самодовольной улыбки и, пока он дочитывал, отклонилась чуть назад и потянулась всем телом с чувством выполненного долга. С достоинством приняв читалку обратно, она снова незамысловато улыбнулась и пожала плечами:
–Раньше не было повода так писать. Не за что, – помолчав, еще несколько раз ткнула пальцем в экран, –Я отправлю тебе эту версию, а то потом редакторы пришлют только официальную.
Вот и пригодился сохраненный контакт.
–Не передумала, – она усмехнулась и стала неторопливо паковать свое имущество и подарки. Портрет, чтобы не помялся, спрятала в страницах альбома. Устроить аж две книги и все гаджеты в сумке было не так просто, но кое-как впихнулось.
–Более того, я даже додумала присовокупить приглашение на ужин, – Регана взглянула на Никласа с вызовом, хоть и скорее лукавым, чем серьезным, – Или просто в бар – Дублин все-таки.
Старые стереотипы все еще существовали и в определенных масштабах некоторые культурные особенности поддерживались, как и отдельные памятники, и образцы старой архитектуры. Так, кажется, и Темпл-Бар был жив в общих чертах, хотя наливали и там тоже теперь только согласно пайковым нормам, что придавало традиции неловкую фальшь.
Соскользнув со стола, Регана осмотрелась в чуть опустевшей, но все еще не совсем покинутой мастерской.
–Тебе тут еще чем-нибудь помочь?
Поделиться412015-03-11 15:09:17
Он действительно не ожидал, что ее статья настолько точно передаст реальное положение вещей. Словно Регана много лет жила в этом здании в окружении настоящих книг и орудий их создания, хотя на самом деле только утром впервые переступила порог его магазина. У него самого не получилось бы передать лучше ощущение от уходящей в прошлое истории – он слишком пристрастен.
Таблетка пискнула в соседнем помещении. Интересно потом сравнить оригинал и одобренный вариант. Это когда же выйдет статья, если ее еще должны исковеркать и прислать на согласование? Разве что утром… верно, она ведь писала про «сегодня».
Посмотрел на Регану. Хотелось ее коснуться, но он быстро подавил сентиментальное настроение. Усмехнулся в ответ на еще одно приглашение:
– А ты вошла во вкус, – чертовски приятно услышать, что ей бы хотелось провести с ним не только день, но и вечер.
Вот только у него на вечер были другие планы. И изменить их ради мисс Кармайкл казалось соблазнительным, но в корне неверным шагом. Он давно решил, что перед завтрашним событием следует выпустить пар, чтобы отнестись к торжественной церемонии, как минимум, стоически – примерно с той же меланхолией, что сквозила в статье. И, конечно, договоренность не поздно отменить, но раздразнивать себя приятным обществом еще больше… Никлас решил придерживаться оригинального плана.
– С ужином не получится. Прости, но вечером я занят, – оглянулся, оценивая результаты своих трудов – сойдет, и кивнул на дверь в магазин. – Нет, больше здесь делать нечего. Пойдем?
Снял пиджак со спинки стула, сунул в карман таблетку, перевернул табличку на двери – «закрыто» и, пропустив Регану вперед, щелкнул электронным замком.
– А ты сходи в бар. Или в центр – там еще кое-что осталось, – они неспешно спускались по улице. В паре кварталов было неплохое кафе, Ник заходил туда время от времени. – Кстати, когда ты завтра уезжаешь?
На следующий вечер у него тоже были планы, но как раз они вполне допускали наличие компании.
Поделиться422015-03-11 15:52:21
Глаза Реганы полыхнули чуть ли не злобным огнем – не любила, когда ей отказывали. В редакции она таким взглядом сверкала на каждого редактора, который лепетал что-то про "смягчение" ее текстов, но в этот раз огонь погас быстро. Наверное, лучше смириться. В конце концов, Никлас ей ничего не должен, и так уже согласился на обед, а на вечер действительно могли быть отдельные планы, которые не отменило даже ее очарование. Надо просто радоваться тому, чего уже удалось добиться, и не искушать судь...
–А чем будешь занят вечером? – Регана очень старалась смягчить голос до обычного, возможно, чуть бестактного любопытства, но напор в словах все равно сквозил, даже она сама его услышала и поспешила украсить впечатление улыбкой.
Мысленно при том уже готовилась к худшему. К тому, что Никлас вечер хочет провести с какой-нибудь женщиной, которая у него внезапно есть. К тому, что все те его взгляды она истолковала неверно. К тому, что первое приглашение он принял из вежливости, тем более, что ленч, если верить все тому же негласному социальному протоколу, считается невиннее ужина. К тому, что про завтрашний отъезд он интересуется как раз затем, чтобы выяснить, когда она от него отвяжется.
Даже лучше, пусть сразу скажет, пока еще Регана не зашла слишком далеко, пусть всего лишь у себя в мыслях. Хотя, конечно, в этом свете письмо в "Таймс" могло обернуться очень неловкой ситуацией. Как-то это раздражало – сначала делать, потом думать и находить очевидные подводные камни. Она аж удивилась – почему вдруг из-за Хэйса растеряла здравый смысл и поступила так неосторожно?
Паранойя такая паранойя.
–Я не купила обратный билет еще, – теперь уже удалось прозвучать беспечнее. Она неопределенно повела плечами, добавив, –Дело двух минут, а места там всегда есть.
Поделиться432015-03-11 16:28:04
Вот она и показала когти, пусть и поспешила себя одернуть. Интересно было наблюдать борьбу между характером и правилами приличия.
Оказалось, такая вспышка ему даже приятна – Регана явно претендовала на его общество, и, вместе с тем, не стала настаивать на своем.
– Нужно еще кое-что сделать перед официальным мероприятием, – он пожал плечами, говорил спокойно, но вместе с тем давая понять – спорить в данном случае бесперспективно. – Если вдруг завтра не окажется свободных мест, я бы с удовольствием выпил с тобой. Вечером.
И не только выпил, но она же сказала, что места есть всегда. Будет напиваться в одиночестве. Никлас не слишком уважал алкоголь, но тут был повод откупорить виски, хранившийся в кухонном шкафу, сколько он себя помнил. На самом деле бутылка была старше его самого, во всяком случае, так говорил отец. Вести ее в новый город было глупо, оставлять – жалко, только и оставалось, что выпить. И наутро бороться с похмельем, а не с сожалением.
– Ты обещала рассказать, какую литературу предпочитаешь, – напомнил Ник. В глубине души он рассчитывал, что удастся сплавить Регане еще пару книг. В крайнем случае, пошлет посылкой – если не домой, то на ее имя в редакцию лондонского отделения «Таймс». Немного, всего несколько томов, чтобы можно было сунуть на полку и не загромождать стандартную квартиру. – Мы уже почти пришли.
Кафе находилось на первом этаже жилой многоэтажки, но выходило не в холл, как обычные столовые, а на улицу. Людей внутри почти не было, а дальняя стена светилась окошками, с выставленными в них блюдами. Сигнал таблетки открывал дверцу, а когда та закрывалась, на освободившееся место становилась следующая тарелка. Никаких официантов, только робот-уборщик мигал датчиками в углу.
– Мне интересно, где ты научилась так писать.
Поделиться442015-03-11 17:38:56
Вот Регана и поняла, что спорить смысла нет, только кивнула, пытаясь придумать для себя удовлетворительное объяснение. Интуиция молчала, но логика честно старалась поспешить на помощь – если бы Хэйс хотел отвязаться, то претендентку на ужин при свечах бы упомянул, это такой... Довольно элементарный способ. Что там еще могло быть? Регане пришлось снисходительно саму себя поуговаривать – ну как что еще? Он же теряет не только место работы, но и жилье, а до ответа из Службы по трудоустройству (или из "Таймса", если руководитель персоналом не идиот) ему еще надо где-то пожить. Или у него намечены еще какие сентиментальные личные обязательства; Регана каждый раз слишком поздно вспоминала, что это скорее она особенная, без живых родственников, которых можно было бы навестить, без мертвых, на чьи могилы отнести цветы. А у нормальных людей все это есть.
Рассуждения как раз заняли ту секунду между ответом Никласа на вопрос и теперь уже его приглашением выпить. Регана с трудом удержалась, чтобы не просиять. Скрыть игривых бесов в глазах ей так и не удалось, но ответила она наигранно-задумчиво:
–Хм... Ну да, все завтрашние поезда до Лондона могут и отменить по какой-то роковой невероятной случайности, – она беззастенчиво подмигнула Никласу, –Мне ничего не останется, кроме как скоротать вечер в приятной компании.
Причем, мелькнула даже мысль кого-нибудь в железнодорожном бизнесе подкупить, чтобы так оно и получилось. Просто ради жеста, вполне в духе Реганы. Правда, в этот раз здравый смысл заставил вовремя одуматься – после такого жеста придется навсегда забыть о квартире побольше.
–Мои пристрастия трудно описать как-то коротко. Разве что "умные", как я и сказала, но, конечно, это не жанр, – она с удовольствием перескочила на эту тему и ей правда всегда было сложно объяснять, по каким принципам она выбирает произведения в библиотеках, –Мне одинакового умными кажутся и шекспировские трагедии, и Джойс, и какой-нибудь... Кизи, из заграничных. Больше о людях, о человеке в социуме, о личности и обществе. Романы, антиутопии, драмы – по большей части, хотя я жанрами и не ограничиваюсь, почти в любом жанре что-то умное есть.
Взяв чуть ли не первую попавшуюся тарелку с салатом – на вкус все и так почти одинаковое – она улыбнулась и пожала плечами.
–А писать я как-то нарочно не училась, только много читала еще со школы и если надо было писать – писала как есть, вворачивая обороты, которые запоминала из книг, – Регана не кокетничала, секретов у ее стиля действительно не было. Она усмехнулась, усаживаясь за один из столов, –Вот и до сих пор так. Грубо говоря – оно само.
Поделиться452015-03-11 18:13:02
Никлас рассмеялся в ответ на кокетливое одолжение. Что они делают, хотя нет, что как раз понятно, непонятно – зачем.
Регана не из тех женщин, с кем хотелось провести ночь. Одну, чтобы назавтра и не вспомнить друг о друге. Она была умной, с характером и заставляла Ника смеяться, даже в такой день. Если они лучше узнают друг друга, расстаться будет намного тяжелее – уже послезавтра, если ей не надо спешить на работу.
В последнее время он слишком много думал о будущем.
– Когда само – это называется талант, тем более что ты действительно замечательно пишешь.
Смотрел, как она шуршит парниковыми листьями в тарелке. Сам не помнил, какая на вкус натуральная пища. Если всякую экзотику время от времени еще удавалось достать, то самый обычный салат просто не выращивали в естественных условиях – условий не было.
– Расскажи о себе. Обо мне ты знаешь практически все, а я о тебе – только имя и место работы.
Логично, это Регана приехала брать у него интервью, а не наоборот, но в ее служебные обязанности не входило оставаться после мероприятия, чтобы выпить, или вот даже идти с ним на ленч.
Паранойя нашептывала, что она просто готовит еще одну статью, которая бы доступно разъяснила читателям, почему так категорически важно закрыть последнюю типографию прямо сейчас, и что бумажные книги – это верный путь к моральному разложению, но Никлас только отмахивался от мерзкого голоса в голове. Ему казалось, что неплохо разбирается в людях. Но дело было даже не в этом – он хотел, чтобы ее улыбки, лукавый взгляд зеленых глаз был правдой. Потому что купился. Обидно, если все окажется фарсом.
– Где ты живешь в Лондоне? – хотел подразнить, добавив «с кем», но прикусил язык. Понял, что, в сложившейся ситуации, этот момент его совершенно не волнует. – Почему выбрала журналистику?
Писать можно не только статьи в газету.
Отредактировано Nioclás Hayes (2015-03-11 22:35:52)
Поделиться462015-03-11 19:46:29
Да, если они лучше друг друга узнают, то прощаться завтра, ну или послезавтра, да даже сегодня после этого обеда будет трудно. Оба это понимали и оба все равно продолжали лучше друг друга узнавать с настойчивостью заправских мазохистов. Регана хоть что-то сделала, чтобы изменить перспективы. И это незначительное "хоть что-то" было чуть ли не единственным, что она вообще могла сделать. Альтернативой было бы писать в Службу по трудоустройству или вот так просто, напролом просить Никласа поехать с ней. Собственно, когда вторая мысль пришла Регане в голову, она чуть ее не ляпнула открытым текстом, но прикусила язык и уткнулась в тарелку.
Салат, на вкус напоминал тонкую, чуть похрустывающую, но резину. Регана провела поверхностные раскопки вилкой, но и в нижних слоях не обнаружила ничего интересного, а потому потянулась за перечницей. Если насыпать побольше, салат будет хотя бы со вкусом перца.
–Спасибо, – она кивнула в ответ на комплимент про талант. Сама она себя одаренной не считала, но спорить и прибедняться было бы крайне мерзко. Да и было искренне приятно, что Никласу ее тексты нравятся. Кажется, даже подправленные.
Рассказывать о себе было тоже непросто. Регана некоторое время молчала, с сомневающейся улыбкой глядя на своего собеседника. Не то чтобы она не хотела чего-то ему говорить, скорее... Собственная жизнь казалась ей до смешного скупой, если не считать работы.
–В Ислингтоне, – вспомнив, что Хэйс может не разбираться в административном делении столицы, поспешно добавила: –Это район в Лондоне, довольно близко к центру. Из окна Темзу видно. Я живу на том же месте, в общем, с тех пор, как работаю в "Таймсе", это уже семь лет. Семьи у меня нет, питомцев тоже – в капсуле со мной и хомяку будет тесно, не то что собаке-кошке, – она улыбнулась, сделала паузу еще на пару листов салата, и продолжила свой бездушный перечень: –Выросла в Учреждении, заканчивала Кембридж. Раньше много спортом занималась, теперь только в спортзал успеваю, если успеваю. Журналистику выбрала потому что... Это весело. Во все, что происходит, можно совать нос, а это же как раз люди и социум – то, что мне интересно. И к тому же, – она отсалютовала Хэйсу наколотым на вилку помидором, –Иногда выпадают командировки и владельцы типографий. А ты всю жизнь в Дублине живешь?
Поделиться472015-03-11 23:03:08
Каков шанс, что ему предложат место в периодическом издании – собственно вариантов было всего три: журнал об искусстве, литературный альманах и все тот же «Таймс»? Если учесть, что журналистская практика в колледже ему понравилась больше всего, и он честно об этом сообщил куратору, Ник мог бы оценить такую вероятность, как достаточно высокую. При этом дублинское отделение отпадало сразу – ясно дал понять, что не хочет оставаться в родном городе (государство приветствовало переселение – люди отрывались от своих корней и только быстрее становились толпой), следовательно, оставались все остальные мегаполисы.
Не пятьдесят на пятьдесят, но Лондон казался вполне реальным будущим.
Даже бесхитростное признание Реганы, что у нее нет семьи, не навело Никласа на мысль о том, что, принимая решение, служба занятости может полагаться не только на теорию вероятности. Он так давно доверился случаю, что теперь просто не видел других опций.
– Да, кроме последнего года в школе и учебы в университете, – смотрел немного исподлобья, – Оксфорд.
А ведь могли познакомиться еще тогда, окажись в одном городе и, вероятно, на одном факультете, ну, или хотя бы на соседних. Интересно, сложись так, какими бы были теперь – все еще вместе, с двумя детьми и грандиозными планами на третьего, или давно бы разбежались, стараясь даже имени не вспоминать?..
Ник мотнул головой, отгоняя странные фантазии.
– Почему тебя воспитывало государство? – более чем бесцеремонный вопрос, но ему хотелось знать, хотелось понять, откуда такая Регана взялась в его жизни в столь непростой момент.
Похоже, перед ним сидело живое подтверждение эффективности работы системы, и если продукты питания той не давались, то воспитание и обучение были организованы на высшем уровне. Еще бы знать, какие мысли вложили в голову мисс Кармайкл, и насколько искренен протест, сквозивший в каждой первой статье.
Ужасное время – перед ним сидит умная красивая женщина, а он оценивает шансы ее работы на секретные службы. Ну, или банальным провокатором.
А ведь мог бы просто раздевать взглядом, не отвлекаясь на всякие глупости.
Поделиться482015-03-11 23:40:39
–Я не помню своих родителей, – Регана пожала плечами, ничуть не смущенная вопросом. Наоборот, так даже легче, чем просто пытаться сплести немногие факты из биографии в связный рассказ "о себе". Она помолчала и тоже несколько исподлобья взглянула в ответ, –Но в Учреждении мне говорили, что отец чем-то грешил, а мать сама не захотела со мной возиться. Мне было пять лет, когда я туда попала, и новую семью мне не нашли.
Она не помнила, чтобы когда-то тяготилась одиночеством. Хотя, конечно, на самом деле тяготилась, и срывалась на других детях, только не отдавала себе отчет, что это ее печаль выражается вот так, а не слезами. Чтобы не думать о родителях она дралась, лазила по заборам, устраивала экспедиции, ну, или читала. А уж после регулярного введения наркотика память и вовсе поддалась легкой корректировке. И все же...
Все же оставалась какая-то обида, гнетущее подсознательное ощущение причиненной несправедливости. Насколько бы хорошо ее не опекало Учреждение, ей все равно хотелось огрызаться на него и на действующую власть в целом, колоться словами, ворчать, обличать. Регана и сама не знала, откуда в ней эта жесткость, почему пальцы на клавиатуре выбивают именно те резкие слова и обороты, которые потом вытравливали редакторы, почему она не пишет благодарные оды государству, давшему ей кров, образование и работу.
Какие-то образы постоянно ускользали из ее памяти. Иногда казалось, что вот-вот всплывет лицо, голос, имя и все встанет на свои места, все станет понятно, но это просветление никак не наступало, только дразнилось. Очень похоже на то противное ощущение, когда хочется, но не можется чихнуть. Только хуже.
Регана не наелась – ощущение сытости уже было забытым и считалось таким же дефицитом, как натуральный кофе – ей просто осточертело возиться с салатом, хотя в тарелке оставалась чуть ли не половина. Но желудок не сводило и ладно, она безнадежно оттолкнула тарелку от себя.
–И как тебе Оксфорд? – она попыталась весело улыбнуться, чтобы им теперь вместе не уйти в безрадостные размышления, –Когда я училась, они постоянно выигрывали у Кембриджа в футбол. Несмотря на все мои старания.
Собственно, всего два университета на всю страну, естественно, проходили многочисленные матчи и олимпиады. Хотя, конечно, Регане не так был важен выигрыш, как выплескивание лишних сил на тренировках по поддержке... Любого из видов спорта.
Поделиться492015-03-12 00:13:17
Ну конечно, Никлас не мог спросить так, чтобы не попасть с первого раза аккурат по болезненной точке. Мысль о том, что Регана просто талантливо притворяется, трепыхалась еще на задворках сознания, но довольно слабо, можно игнорировать.
Увязал все глубже в этом странном знакомстве, и не мог придумать ни единого аргумента против. Даже перспектива прощания скорее потакала ощущению вседозволенности, чем останавливала.
Просить прощения было смешно – не он виноват в том, как складывалась ее жизнь до сегодняшнего дня, а его любопытство – она ведь могла промолчать, или уйти от темы. Тем не менее, он ее расстроил, хотя и пыталась храбриться. Улыбка получилась вымученной, пусть и старательно искренней.
Коснулся лежавшей на столе руки Реганы, чтобы успокоить, поддержать, хотя, скорее отвлечь, учитывая, как откровенно они облизывались друг на друга весь день.
– Мне Оксфорд понравился. Правда на игру в футбол, равно как и на греблю, времени не оставалось, – он виновато улыбнулся.
Был бы заядлым болельщиком, наверняка увидел бы ее на поле, а вместо этого просиживал за красками и электронными книгами.
– Я со второго курса учился по двум специальностям, а по выходным ходил на факультативные занятия, сколько мог уместить в два дня. Запихнуть в расписание еще и межуниверситетские соревнования не получилось.
В те годы он вовсе довольствовался стандартными занятиями по физподготовке, лишь вернувшись в Дублин, после похорон Шoны вспомнил о таком простом способе – заглушать душевную боль физической. Особенно, если физически больно кому-то другому.
– Вся в работе? – надо было срочно менять тему. – Журналистика, литература, социум, что тебе еще интересно?
Поделиться502015-03-12 01:01:29
Регана не отдернула руки, но и не вернула жест никак. Просто пялилась на руку Никласа, тихо впадая в панику, потому что теперь приходилось срочно решать, что это его действие значит и во что она вообще позволила себе вляпаться. Нужно было наконец взглянуть прямо в суть своих желаний и дать идентификацию тому ощущению, от которого Регана до сих пор отмахивалась, думая, что просто хочет абстрактно "еще немного пообщаться" с Хэйсом. Теперь одно прикосновение – недолгое, мягкое, невинное, допустимое, в целом, даже при таком поверхностном знакомстве – вызвало неподдельную необходимость прикоснуться еще и еще раз. Это желание тоже зрело в ней уже давно, и его тоже она пыталась игнорировать.
Не успела (да и не решилась до конца) попросту взять его руку в ответ, но попыталась сделать какое-то невразумительное движение, чтобы тактильный контакт сохранялся чуть дольше, даже когда он отнимал руку. В общем да, отвлечь Регану от мыслей о прошлом у него прекрасно получилось.
–Там нечего было смотреть, – Регана махнула рукой, возвращаясь к прежней бодрой и даже дерзкой себе. Многозначительно ухмыльнулась, добавив: –Кроме меня, разумеется, но это ты уже с успехом наверстываешь.
Вот и Никлас строил свой график, как она – поменьше свободного времени. Регана могла только гадать, какие причины были у него. Ей-то просто не хотелось оставаться наедине со своими мыслями о себе. Вот и стала журналисткой, чтобы иметь дело до всего вокруг, только не до себя. Потому же так трудно было ориентироваться в собственных чувствах, как теперь, например.
–А вот после работы не так уж и много времени остается чем-то еще интересоваться, – она откинулась на спинку стула, –Газета и в воскресенье выходит. Но если успеваю – спортзал, покататься по городу, кино, если что-нибудь приличное дают. Если выпадает больше одного выходного подряд, в другие города езжу, просто побродить, потом в блоге описываю. Хотя, конечно, города уже почти все одинаковые, кхм... А ты чем занимался, кроме типографии?
Поделиться512015-03-12 11:33:47
Судьба, определенно, решила исправить его прошлую оплошность и с настойчивостью заправской свахи подсунула эту встречу, раз в студенческие годы он не нашел времени поинтересоваться коллегами по второму в стране университету. Никлас усмехнулся этой мысли.
Регана снова стала собой, разговор вернулся к прежнему непринужденному полушутливому тону. Вот только… что мог ответить на ее вопрос?
– Типографией? – посмотрел на журналистку немного растерянно, затем кивнул. – Да, все, чем я занимался, так или иначе, было связанно с ней. Если подумать, мои знакомые – или литераторы, или коллекционеры, или журналисты. Я в колледже проходил практику в дублинском отделении «Таймс».
После смерти отца с особенным остервенением брался за любую работу, соглашался на заказы, объемы которых были на границе его возможностей, или чуть-чуть за ней. Что угодно, лишь бы занять руки и голову.
– Да, я стараюсь не забывать ходить в бассейн, к счастью, в квартале от дома есть огромный спорткомплекс. Но вот даже до кинотеатра дохожу куда реже. Разве что время от времени выбираюсь посмотреть выставки, особенно, если музеи достают работы из фондов…
Дожевав то, что было в тарелке, Ник вспомнил, что предпочитает готовить дома не только потому, что так получается чуть дешевле, но и потому, что результат вдохновляет несколько больше.
Взглянул на часы за спиной Реганы и подумал, что с учетом всех их смутных планов не стоит откладывать слишком много на завтра. Достал таблетку и, разблокировав, вывел на экран карту города.
– Смотри, если в барах тебя интересует выпивка, то отличное пиво вот здесь, – он показал на значок в нескольких кварталах от кафе, да и от типографии, – хозяева его сами варят, – улыбнулся, – да, в Дублине еще остались частные бары, правда всего два. Второй… – он пролистал карту, – в самом центре, совершенно крошечный в полуподвале, но какая у них атмосфера. Если будешь в том районе, обязательно загляни. Еще можно посмотреть…
Продолжал двигать карту, показывая места, где еще что-то осталось от старого города, пока не понял, что такой маршрут занял бы у Реганы дня полтора.
– Увидимся завтра?
Поделиться522015-03-12 12:55:54
Вот и Никлас весь в работе. Ну, был весь в работе, пока типография еще была актуальна, да и потом, когда ему подберут новое рабочее место, наверняка опять построит себе график так, чтобы было не продохнуть. На упоминании плаванья Регана непроизвольно скользнула взглядом по его телу, но ненадолго и не слишком откровенно, стараясь не угадывать, насколько хорошо могли повлиять регулярные тренировки.
Сама она, хоть и любила атмосферу в тренажерных залах, больше скучала по тренировкам группы поддержки. Не по костюмам в блестках и не по шороху помпонов, которые иногда все же приходилось использовать, а именно по ощущению легкости и некоторой победы над законами физики, когда собственное тело казалось легким, как резиновый попрыгунчик. Гораздо веселее, чем гонять мяч по полю.
Пока Хэйс рассказывал о барах, Регана еще несколько мгновений смотрела на его лицо, непроницаемо улыбаясь, затем все перевела взгляд на карту, чтобы запомнить улицы, на которые он указывал. Он говорил увлеченно, как человек, с почтением и искренним интересом изучивший родной город, ну или как заядлый любитель выпить. Впрочем, на второго Никлас был мало похож.
Регана кивала, расплываясь в улыбке все больше, по мере того, как он спланировал ей целую экскурсию, полный вечер достопримечательностей, которые охватить целиком можно только мельком, и только на мотоцикле. Но ей было приятно. Хотелось верить, что раз уж он не может подарить ей свое общество на вечер, то решил компенсировать это и подарить весь город. И занять ее тем самым настолько, чтобы не было времени соскучиться, засомневаться, прыгнуть в обратный поезд уже сегодня, а завтра прислать замену или просто сконтактироваться с дублинским отделением газеты и больше не подвергать друг друга всем этим мучениям.
Перед прощанием ей хотелось еще как-то дотронуться, но на эту тему не было достаточного количества знаний социального протокола. Рукопожатие – слишком официально, поцелуй в щеку – слишком слащаво, да и может оказаться неуместно, что там еще бывает?..
–Да, спасибо. Буду коротать время до встречи, – уже вставая, Регана все таки тронула руку Хэйса, легонько стиснула каким-то жалким мимолетным прикосновением, не более того, –До завтра.