–Бог мой...
Так отреагировала доктор Уорд, постоянный семейный врач Реганы Хэйс и еще многих сотрудниц редакции, бросив один лишь взгляд на свою раздевшуюся пациентку. Обычно на плановом осмотре этого не просили, но первый синяк показался, когда Регана просто приподняла рубашку для прослушивания сердца. Потом докторша заметила еще два, на груди и тогда очень мягко попросила снять все, кроме белья.
Регана посмотрела через плечо, в зеркало. На пятнистого ягуара она, конечно, не была похожа, но ее наслаждение сильной хваткой мужа символизировал далеко не один темный след. Она усмехнулась, и с вызывающей самодовольной улыбкой взглянула на врача.
–Что случилось? – доктор Уорд подошла ближе, осматривая пациентку со всех сторон и все больше хмурясь. Нашла следы на шее, на бедрах, отметины зубов...
–Я вышла замуж, – Регана не без удовольствия наблюдала за лицом врача, но все же смягчилась и посерьезнела, –Не беспокойся, это от секса. По обоюдному согласию, – сдержала ухмылку, хотя и не полностью.
Докторша отступила и с удивлением на лице взглянула на Регану. Список ее пациентов редко менялся, она успела неплохо со всеми познакомиться и теперь выглядела очень обеспокоенно, потому что до замужества Регана никогда не демонстрировала боевых отметин. Несколько мгновений Уорд в упор глядела на свежеиспеченную миссис Хэйс и наконец спросила напрямую, как, впрочем, всегда и делала:
–Ты уверена, что все было по обоюдному согласию? Или он обозначает мужнюю любовь побоями?
–Как давно ты меня знаешь? Ты правда думаешь, что я бы вышла за такого? – Регана закатила глаза и потянулась за одеждой.
–Стоп... Извини, я должна сфотографировать, – докторша вытащила таблетку и сделала снимки, а затем нахмурилась и нехотя, с досадой мотнула головой, –А еще я должна отправить тебя к психологу, – увидев выражение лица Реганы, она вскинула руку, –И твоего мужа тоже. Сразу. Даже если я тебе поверю, они посмотрят отчеты. Милое дело – через день после свадьбы пациентка как после драки, а я ничего не предпринимаю. Не совсем рядовое явление, сама понимаешь, пусть это всего лишь... Секс у вас такой. Можешь одеваться.
После Регана еще долго сидела в кабинете, ждала, пока Уорд закончит отчет, присовокупит фотографии, отправит, выявит ближайшего свободного психолога. Сама за это время вытащила таблетку и набрала сообщение Никласу: «Тебя раскрыли. Ты избиваешь жену, заставляешь ее врать, не умеешь контролировать злость и имеешь садистские склонности. Все это и многое другое через пятнадцать минут, на первом этаже, в кабинете психолога. Потому что первый день должен запомниться.»

О том, как прошло собеседование Никласа, Регана могла судить по сообщению от коллеги по своему отделу – та написала, что в полку прибыло, что хорошенький новичок занял стол напротив ее, Реганы, рабочего места. Да, видимо, далеко не все сотрудники отследили в социальных сетях смену фамилии Кармайкл. Или не знали фамилии новенького и оттого еще не сложили два и два. Утром-то Регану пытались расспрашивать о ее семейном положении (и еще о пиджаке), но она была слишком сонная и отвечала довольно скупо, сохраняя интригу.
Потом еще на ее таблетку пришло уведомление о значительных покупках мужа на незначительные средства. Еще одно подтверждение, что он со всеми верхами поладил и получил разрешения для дальнейшего творческого развития. Регана снова с трудом верила в то, как все складывалось. Теперь они еще и работать будут за соседними столами. Не придется целый день урывать минуты и обеденные перерывы, чтобы увидеться. Кроме случаев выезда на задания поодиночке, конечно, но за это время они и будут успевать соскучиться. А в остальное время вселять зависть в остальных сотрудников образцовым, пусть и совершенно не слащавым браком.
Если, конечно, психолог сейчас не сошьет им дело о домашнем насилии и не отправит его в нужные инстанции, чтобы их настоятельно разлучили. Но Регана готова была хоть при свидетелях и на практике демонстрировать, насколько ей нравится, когда Никлас демонстрирует силу.
–Как тебе не стыдно поднимать руку на слабую, беззащитную женщину, – она обняла мужа в ответ так же нежно. Беззащитная, конечно, тут самое условное обозначение, но ведь отметины на его теле как раз таки не вызовут подозрений, у него же бои. Почти без правил.
Коридор недолго оставался пустым. Вскоре в его начале снова показалась доктор Уорд, что-то втолковывавшая, видимо, ближайшему свободному психологу, с которым Регана знакома не была, обычно ходила к другому. Этот кивал, сосредоточенно глядя в таблетку, на которой докторша что-то ему показывала. Можно было догадаться, что именно. Наконец светила разных здравоохранительных наук до чего-то докивались и заметили невозмутимо обнимающихся супругов. Уорд окинула быстрым взглядом Никласа, затем посмотрела на Регану безвыходным, извиняющимся взглядом и вернулась к себе в кабинет, а психолог подошел ближе.
–Мистер и миссис Хэйс, здравствуйте, – Регана довольно улыбнулась, услышав такое обращение, и тем самым вызвала ответную улыбку специалиста, который протянул руку мужу и жене по очереди, –Эллиот Грин, семейный психолог. Прошу, проходите.
Показалось, что он открыл наугад ближайшую дверь, по чудесному совпадению ведущую в пустой кабинет, оснащенный тремя креслами, два из которых стояли совсем рядом, а одно – напротив. У Реганы мелькнула мысль сесть Никласу на колени демонстрации чувств для, но она воздержалась и села просто рядом.

Психолог устроился напротив, разблокировал принесенный с собой планшет и сразу же наскоро сделал короткие пометки, перед тем, как взглянуть на Хэйсов. Регана смотрела весело и вызывающе, но сама даже без психологического диплома чувствовала, что Никлас не спешит веселиться. Стиснула его руку, успокаивающе проводя по тыльной стороне большим пальцем. Мистер Грин тем более заметил, в каких настроениях пребывают его вынужденные посетители. Он задержал взгляд на сцепленных руках, потом мягко улыбнулся.
–Я ни в коем случае не собираюсь ничего инсинуировать, напротив, буду только рад убедиться, что ваш брак благополучно процветает, – словами и улыбкой он пытался унять повисшее в ситуации раздражение, если не открытую враждебность, –Доктор Уорд, хоть и убеждена в правдивости ваших слов, миссис Хэйс, вынуждена была назначить нашу встречу, это формальность, которая не займет много времени.
Регана растянула улыбку пошире и очень выразительно, театрально понимающе кивнула. С одной стороны, ей, конечно, тоже не нравилось вмешательство в ее личную жизнь, а с другой... С другой стороны, настоящие жертвы домашнего насилия точно так же, как и она, не стали бы его признавать, отговаривались бы случайными падениями или, возможно, тоже не самым мягким сексом. За свою журналистскую практику Регана наслушалась и начиталась всякого. Несмотря на все старания системы, тяжелые случаи все же иногда имели место. И будь ее случай таким тяжелым, в итоге порадовалась бы тому, что ей не поверили на слово. Тут ведь либо стерпеть и показаться психологу, либо устанавливать камеры в домах.
Психолог кивнул, заканчивая вводную часть и переходя непосредственно к вопросам.
–Как давно вы знакомы?
Регана глумливо усмехнулась:
–Три дня. Сегодня четвертый.
Нетрудно предположить, какие вопросы должны были последовать. Как давно стали встречаться и заниматься сексом; всегда ли были те же пристрастия в постели или это недавнее новшество; почему, как им кажется, им так нравится применение и ощущение физической силы... Но психолог не задал этих вопросов, а замер с несколько озадаченным выражением лица.
–Прошу прощения?
Хэйсы озорно переглянулась и в этот раз Регана только кивнула. Психолог пару раз тронул планшет, но и теперь на его лице проступило не возмущенное удивление, скорее уж он был впечатлен и испытывал профессиональное любопытство. Неужели первый случай в практике?
–Итак, вы познакомились... Третьего июля, а позавчера зарегистрировали официальное бракосочетание? Могли бы вы рассказать, как пришли к такому решению за столь короткий срок? – надо отдать Грину должное, он не осуждал и не подозревал, а действительно интересовался.

Регана не без труда сдерживала смех, а психолог смотрел на Никласа скорее понимающе, и даже усмехнулся прямому ответу, вполне добродушно откликаясь как на шутку на то, что можно было счесть неприятным сарказмом и нарочной придиркой к словам. В конце концов, он действительно умудренный опытом профессионал и ему-то как раз нет нужды еще больше накалять атмосферу. Он не пытался враждовать. Система не выказывала вообще ничего, кроме расположения. Но иногда именно из-за этого ее хотелось ткнуть побольнее.
–Очень продуктивная первая встреча, – Грин одобрительно покивал, делая какие-то пометки в планшете.
Ему хватило ума не поднимать тех же тем, которые, без сомнения подняли бы друзья Никласа и Реганы: про вероятность и, так сказать, достоверность такой вот любви с первого взгляда, необычайно (и, возможно, подозрительно) идеальной совместимости, доверии, опыте, рациональности решений. Знакомый священник Никласа ограничился только внимательным взглядом, должно быть, психологу понадобилось и того меньше, чтобы осознать всю железобетонную уверенность молодоженов в происходящем и бессмысленность уговоров хотя бы что-то там обсудить заранее.
Грин поднял голову от своих записей.
–Как я понимаю, взаимная симпатия возникла между вами с первых минут знакомства. А кто проявил инициативу к однозначному переходу от интервью и совместной работы к личному нерабочему общению?
–Я, – Регана улыбалась сдержаннее, но теперь очень гордо. Поддержала метод мужа отвечать коротко и только на поставленный вопрос, но психолог и бровью не повел, а только уточнил:
–В чем это выразилось?
–Я начала еще во время интервью, – бросив на мужа короткий взгляд, Регана усмехнулась скорее хитро, но даже в этой ухмылке сквозила безграничная влюбленность, –Потом пригласила его на ленч. Мы назначили еще встречу на следующий вечер, но случайно увиделись раньше и с тех пор не расстаемся.
–Что же произошло при этой случайной встрече? – задав вопрос, Грин мог наблюдать, как Регана снова взглянула на Ника, в этот раз задержала взгляд, полыхнувший томным пламенем от воспоминаний. Она затем, улыбаясь в тон такому взгляду, повернулась обратно к психологу.
–Я увидела его на ринге и... Впечатлилась настолько, что не смогла больше сдерживаться.
Грин тоже казался впечатленным, но снова скорее положительно. Одобрительно кивнул, сделал пометку, повернулся к Никласу.
–Давно занимаетесь боями?

Похоже, что взгляды работали даже лучше слов, ни одна напуганная жертва не станет так смотреть на деспотичного насильника, как Регана смотрела на Никласа. Чуть не облизывалась. И подделать такой блеск в глазах ради создания обманчивого впечатления... Вообще возможно ли?
Регана слушала Ника даже с большим интересом, чем психолог. Действительно казалось, что она сто лет знакома со своим мужем, и какую-то часть свободного времени вчера они все же посвятили разговорам, но о начале его бойцовской карьеры она еще не спрашивала. А узнавать собственного мужа поближе никогда не поздно, пусть и при свидетелях. Даже секс обсуждать так открыто и с посторонним человеком было по-своему весело.
Грин вполне удовлетворился ответом Никласа. Но там и невооруженным взглядом видно, что Ник не из числа тех, кто легко поддается разрушительным порывам или чересчур упивается применением силы. Потому и синяков на теле Реганы именно столько, а не больше в разы. Даже если бы она и не очень возражала.
Психолог тем временем сделал еще какую-то запись.
– Разумеется, мистер Хэйс, у вас проблем с гневом нет, – он произнес это невозмутимо, как бы между прочим, – Богатая их история есть у вашей жены.
Регана не напряглась, не вздрогнула и не выглядела возмущенной, разве что похоти в ее взгляде несколько поубавилось. Она посмотрела на Ника и кивнула в подтверждение. За тем самым ленчем после интервью она рассказывала ему, что детство провела в Учреждении, хоть к подробностям они толком не возвращались, ибо тема не самая очевидная для радужно-счастливых первых дней брака, которых действительно пока было только два с половиной.
Грин снова поднял голову и теперь переводил взгляд с одного супруга на другого, обозначая, что вопрос адресуется им обоим:
– Если я правильно понимаю, уже ваш первый сексуальный опыт включал... Назовем это не жестокостью и не грубостью, но... Демонстрацией силы, – психолог, конечно, свечку не держал, но узнал об этом от доктора Уорд, вычислившей двухдневную давность некоторых синяков, – А до этого, ваша половая жизнь с предыдущими партнерами когда-нибудь включала что-то подобное?
Регана не раздумывая помотала головой:
–Нет. Никто не вызывал доверия или подобных желаний.

Не успевшая загрузиться сомнениями о том, изменится ли что-нибудь в отношении Никласа к ней после знакомства с коллегами и главное, после ремарки психолога о ее прошлом. Вместо этого она поспешила дополнить слова мужа о том, что инициатива к решительным действиям исходила от него.
– Ну да, я порвала на нем рубашку и он сразу понял, что я люблю пожестче, – чтобы Регана Хэйс и упустила возможность повести себя вызывающе или сказать что-нибудь крайне откровенное, не моргнув глазом? Пусть даже рубашку она порвала не всю, а только пуговицы. Но это уже журналистский навык поставить слова так, чтобы правда окрасилась самыми интересными оттенками.
Грин снова только улыбался, очень понимающе, с оттенком выражения "чем бы дитя не тешилось" во взгляде. Покивав, добавил очень убежденным тоном:
– И я, скорее всего, буду прав в предположении, что ни в каком другом аспекте совместной жизни, кроме секса, именно такой формы... Демонстрации доверия, – эти слова он подчеркнул, вежливо глядя на Никласа, – Не происходит?
Регана усмехнулась тому, что психолог тоже не дурак слова переставить для создания неоднозначного смысла, но, конечно, поняла его слова правильно.
– Да, вы правы. Никакой жесткости ни в словах, ни в поведении. Мы очень милы друг с другом, просто душки, – Регана говорила без угрозы, так, беззлобно ерничала, и вдруг посерьезнела, как по щелчку: – Я знаю, что Ник никогда не причинит мне вреда. Ни физического, ни морального.
Она смотрела на психолога не вызывающе, глядя ей в глаза тот просто мог уловить ощущение, что врезается с разбега в каменную стену из уверенности. Грин, видимо, уловил, оценил и снова удовлетворенно кивнул. Как будто поставленный им эксперимент дал именно тот результат, на которой от рассчитывал.
Он посмотрел на планшет, делая очередную запись, не вскидывая головы задал вопрос:
– Вы планируете иметь детей? – только договорив, не изменив позы, он посмотрел на своих посетителей, получилось, что исподлобья и очень в упор. Потому и смог увидеть, как застыло лицо Реганы. Она взглянула на мужа за поддержкой и затем уверенно подняла голову.
– Мы еще не думали.

Полгода. Ну хотя бы. А лучше год. А лучше два. А лучше...
Регана крайне не любила темы своего гипотетического материнства. К счастью, в современном обществе ее этим не донимали. До сих пор. Еще недавно ограничивались настырными и несносными напоминаниями о замужестве. Коллеги женского пола, как оснащенные семьей, так и активно перебирающие перспективные варианты с помощью свиданий, считали своим долгом так или иначе сворачивать темы разговоров на работе к неприкаянности бедненькой Реганы. Некоторые незамужние смели предлагать не подошедшие им варианты. Толсто намекали, что Джим из отдела спортивных обзоров заглядывается и не прочь создать социальную ячейку или просто сходить выпить после работы и создать ячейку хотя бы на вечер.
Когда Регана на такие советы огрызалась, коллеги обижались. Но народ в редакции отходчивый, неплохо тренированный, привыкший, что собеседники могут отказывать и отмахиваться от журналистов. Они забывали старые обиды дня через три за утренним кофе заводили ту же шарманку.
Теперь, конечно, эти разговоры прекратятся.
И начнутся новые. Про детей. Едва ли так дотошно, особенно, при сидящем за соседним столом Никласе, и Регана по прежнему будет огрызаться, но тем не менее оно начнется. Вот уже с психолога и началось.
Сейчас, даже понимая, что ни с кем другим, кроме Никласа, она бы на такое не решилась, Регана все равно противилась мысли. К счастью, Грин не собирался ее развивать. Он так же не стал подводить итогов и озвучивать выводов, и без них все ясно. Только что-то еще записал и заключительно кивнул.
– Благодарю, что уделили время, – Грин улыбнулся так, будто у Хэйсов был выбор, уделять или не уделять. Он поднялся, чтобы проводить их.
В коридоре Регана в первую очередь обняла Ника, даже не оглянувшись, смотрит ли кто.
– А я-то надеялась он больше внимания уделит сохранности твоих рубашек.

Регана никогда бы не подумала, что просто прикасаться к кому-то может быть настолько действенным успокоительным средством. Еще минуту назад она хотела ворчать на психолога, а теперь уже совсем забыла и про Грина, и про визит, и чуть ли не все, о чем говорили, включая самый малоприятный последний вопрос. От Никласа через кончики пальцев передавалось напоминание, что она больше не одна. И не то чтобы собственное одиночество беспокоило, хотя, конечно, вечные напоминания от государства, что в ее возрасте это уже не комильфо, порядком достали, но всегда приятно обзавестись союзником. На двоих легче делить недовольство, легче его скрывать, не огрызаясь, а играя в примерных и порядочных, даже где-то нормальных граждан.
Вот совсем неудивительно будет, если недели через две по редакции пронесется слушок, что замужество на Регану очень хорошо влияет. Ну да как же оно может плохо влиять при таком муже и таком легком его отношении к собственным рубашкам.
– Я очень хочу повторить, но камеры кругом, – Регана капризно скривила губы, поцеловав Ника в ответ с тем же блеском в глазах, с каким вспоминала его на ринге.
Обилие камер смущало не вероятностью зрителей или выговором от начальства в качестве последствия, а скорее фактом, что где-то в чужих руках некоего Большого Брата останется такая себе любительская запись действа. Любые любительские записи (которые сами по себе тоже не есть корень зла) имеют право на существование, но только в их с Никласом частной коллекции.
И тем не менее, Регана уже здесь и сейчас провела ладонями по телу Ника, добралась до ворота рубашки, который сжала в кулаки, с трудом сдерживаясь, чтобы не дернуть, но вместо этого только притянула его для поцелуя.
– Ты представляешь, как мне тяжело будет сосредоточиться на работе рядом с тобой? – чтобы не искушать судьбы, исправно мигавшую красным огоньком под потолком, да и себя вместе с ней, Регена ослабила хватку и потянула Ника дальше по коридору, обратно в сторону лифтов. Приобнимала очень чинно и почти не заметно, во многом потому что рукой влезла ему под одежду и теперь дразняще поглаживала спину, – Кхм, ну, да, курс дел. Тут, значит, у нас кабинеты медицинские и не очень. Вон там аптека еще.