Работать за столом напротив Ника – лучшее, что случалось в карьере Реганы. Просто наблюдать мужа за работой и чувствовать такое же наблюдение – не параноидальное, а просто любопытствующее любование – приносить друг другу кофе, вместе сбегать на обед в кафетерий, а то и в парк, если время позволяло, вместе идти домой, да и просто иметь возможность в любое время взглянуть в глаза, улыбнуться. Передать взглядом или улыбкой безмолвное признание, наобещать событий на вечер.
Это не говоря о том, что Регана таки могла дотянуться до колена Ника ногой и, как только обнаружила эту возможность в их первый совместный день на работе, резко перешла на открытые туфли без ремешков, чтобы сами соскальзывали. И вот так флиртовать на виду у всех, но незаметно – отдельная возбуждающая игра для них, работающая на накопление желания.
Однако сейчас Регана услышала достаточно непривычное для их обихода слово.
– За что? – она вскинула голову от клавиатуры и непонимающе нахмурилась в кои-то веки через два стола, а не улыбнулась.
Впрочем, об ответе сама догадалась, только что вернулись от редактора, а тот, когда вызывал их в кабинет, беспрекословно настаивал, что материал с директором Кетсхэд должен подготовить Никлас единолично. И, кажется, муж был не восторге, хотя Регана и не очень понимала, почему. Ну, кроме невозможности работать вместе, но так уже бывало даже за то недолгое время, что Ник тут работает, да и не могли они надеяться, что все задания смогут делить на двоих.
– Брось, – она отмахнулась и вернулась к своему тексту, – Наверное, тебя просто бросают одного в большую воду и потом будут смотреть, как ты выплывешь без моей помощи. 
Не то чтобы Никласу была ее помощь нужна, но все же со стороны могло сложиться иное впечатление, потому что Регана работает давно, а Никлас – считанные дни, но сразу очень качественно.
– Что мы им про нас расскажем? – она спросила, не отрывая взгляда от своего экрана, – Особенно про встречу в спорткомплексе.

Регана еще раз только махнула рукой. Ничего она не должна была. Очень приятно, конечно, если муж считает, что лучшие истории обязаны доставаться ей, но если бы это было так, она бы в прямом смысле жила на работе безвылазно и без выходных. Имя у нее есть, но тоже такое, критичное, не на любое задание бросишь, не под каждой статьей его хотят видеть. Она далеко не ведущий журналист и ее тексты редко появляются на передовице. И ее это вполне устраивало. Когда пришлось сделать выбор – карабкаться и стараться ради рейтинга и популярности, но это означало бы прогиб под начальство и систему, а Регана выбрала собственный стиль (и без того поддающийся правкам) и собственный голос, собственную честность.
Она улыбнулась, почувствовав пальцы Никласа, но все еще не отвлеклась от экрана, хотела закончить. Тем более, что это вот уже скоро, две строчки осталось. Ну и нажать "отправить". Закончив, Регана тоже откинулась в кресле, не убирая ноги с колена Ника, помолчала, задумчиво глядя на него. Взвешивала его слова. Наконец усмехнулась:
– Это не правда, правда – то, что я еле сдержалась влезть к тебе на ринг, а потом еле сдержалась еще раз, чтобы не наброситься в раздевалке, – она широко и многозначительно улыбнулась, а затем все-таки скосила глаза на таблетку. Нет, честных подробностей своей встречи и первой ночи с Никласом она не стеснялась. Просто они тут говорили о правде и подтасовке фактов, мало ли, как оно будет воспринято. Но со стороны журналистов должно быть воспринято как раз нормально.
В конце концов, они обсуждают работу, а их история действительно подходит не для любой аудитории. Если они сами не подвергнут себя цензуре, это сделает, собственно, отдел цензуры, который напишет сказку за них и потом вежливо попросить прочитать по ролям.
Регана взглянула на мужа уже чуть серьезнее.
– Не надо ничего изменять в нашей истории по фактам. Надо только иначе подать, – она запрокинула голову на спинку кресла, потерла переносицу, рисуя в голове картинки той поездки и сразу внося поправки, – Они не могут знать, о чем мы говорили. А значит... – Регана будто дирижировала своим мыслям рукой, – Мы встретились в типографии, все, как было. Могли уже тогда как-то проявить симпатию, ну, более очевидно, чем мы это делали, пойти обедать. Там узнать друг друга получше-поближе и еще посимпатизировать. За тем же обедом ты пригласил меня вечером посмотреть тебя на ринге. Потом я встретила тебя из раздевалки, на эмоциях мы признались друг другу, что симпатия таки сильная и вместе пошли к тебе. За ручку. И все годится для юных читателей. Но один поцелуй можем оставить.
Регана взглянула на Ника и развела руками, будто демонстрируя что-то готовое. Изменения фактов практически никакого, кроме того, кто что сказал и когда. Она снова помолчала, собираясь отвечать на второй вопрос.
– Пробовала. На самом деле, я приехала в Дублин за день до интервью, потому что официальный сайт советовал мне встретиться с одним кандидатом, – Регана говорила ровно и искренне-безразлично, потому что врать мужу ей и в голову не пришло, или даже скрывать что-то. Рассказала бы раньше, да они все отвлекались, к слову не приходилось, и она вообще с ним не очень вспоминала таких незначительных деталей прошлого. Все, что было до типографии, казалось нудным долгим сном. Регана не чувствовала смущения. Никлас шутил, что она может считаться его спасительницей, но ему еще нет тридцати, а ей уже больше двадцати пяти. В связи с этим "Валентин" вел себя очень агрессивно-наставительно.
– Как ты понимаешь, у нас с ним не сложилось.

Регана вздрогнула от прикосновения к стопе, мимолетно прикусила губу, потому что щекотно, но ноги не отдернула. На окружающих внимания она не обращала, но и не хотела привлекать оного к их безобидному супружескому флирту. Слухи о них и так только собирались улечься, незачем их кормить, да ведь и донести могли. Тут даже режим не был ни в виноват, таких любителей поблюсти мораль коллектива хватало во все времена, а тем более, редакция здоровая и на квадратный метр таких стукачей может оказаться немало. Не хотелось, что бы Никласа пересадили куда подальше, прозрачно намекнув, что рабочее место для работы.
Улыбнувшись, Регана тем не менее скорее серьезно кивнула. Конечно, она ехала к Нику. Другая встреча была так, досадным недоразумением. Давно канувшем в прошлое, пусть и всего-лишь недельной давности.
– С этого можно начать, но, мне кажется, это не захотят печатать, – Регана пожала плечами, – Мероприятие касается успехов "Валентина", так что зачем им лишнее упоминание того, что сайт посоветовал неподходящего человека, а с тобой мы нашлись как-то сами, без его помощи?
Скорее всего, в таком случае Регану попросят совсем выбросить неудачную встречу из истории, а вписать Никласа на место Фреда. Мол собралась делать интервью, оказалось, что уже переписывалась с этим человеком, ну или хоть когда стала искать информацию – "Валентин" мимоходом выдал высокую совместимость. Причем, наверное, всю эту историю в браузерах и файлах могут даже нарисовать. Не мудрено, с учетом, на что идет государство ради безупречной глянцевой картинки.
Грубо говоря, да, Регану с Никласом, конечно, хотели купить. Напечатать статью, прославить, может, отстегнуть каких-то символических денег, раз уж квартира у них уже есть. Как-то мотивировать рассказать не совсем ту историю, что произошла. И это тоже нормально, это тоже случалось во все времена.
Ответит на второй вопрос она не успела, Ник ушел устанавливать камеру, что Регану ни в коем случае не напрягло. Она привычная, да и с мужем в любом случае вела себя естественно и никак иначе не собиралась. Потому сохраняла и расслабленную позу в кресле, и вернула ногу на его колена, когда вернулся.
– А вот элемент случайности можно оставить, ты прав. Кусочек сказки, – в конце-концов, как ни странно, но со спорткомплексом действительно вышло удачное стечение обстоятельств, не более. Затем Регана заговорила шутливым, мерзенько-правильным голосом: – Но я все равно кротко дождалась тебя у раздевалки, вежливо сказала, что мне очень понравился и бой, и ты сам, и не хочешь ли ты еще чуть-чуть поближе познакомиться у тебя в типографии.

– Можно так, да, – Регана быстро обдумала вариант, выдвинутый Никласом, и кивнула. Вот он тоже прирожденный журналист, где-то подрихтовать факты, которым нет свидетелей, где-то какие-то взаимосвязи опустить, чтобы их додумали уже без участия авторов статьи. И формально никакого обмана и противоречия.
Однако мысль, что она позволит всей стране верить в то, что Никласа ей нашел "Валентин", несколько отвращала. Показательным, действительно показательным было как раз то, что официальная служба знакомств подсунула ей унылый неинтересный вариант, спать с которым (в прямом смысле слова – лежать с закрытыми глазами и восстанавливать силы) получилось дольше и интереснее, чем разговаривать или заниматься чем-либо еще. Больше того, Регана ночевать осталась только потому, что... Кхм... Заснула... В процессе...
И с таким человеком, как настаивал "Валентин" ей очень пошло бы прожить всю жизнь?
Ну да ладно. Регана не в первый раз мирилась с тем, что ей нравится. Но следовать правилам и помалкивать на некоторые темы было легче, чем приписывать режиму несуществующие заслуги. Она сама проявила интерес к Никласу, сама стала с ним заигрывать, сама выдернула на обед, сама нашла в раздевалке и сама поцеловала. Вот уж точно будет сказка.
– Держались за ручку еще, – Регана хмыкнула не менее шутливо, рассеянно поглаживая ногой колено мужа, но так, чтобы не мешать его творческому процессу. Интересно, а отдел комиксов для последней страницы нарисует комикс и про них тоже? Они, вроде, рисуют по поводу всех значительных событий. Иногда это вытают за сатиру – в копилку мнимой свободы слова, как и стиль статей Реганы.
Услышав про пижаму, она хотела было ляпнуть, что отказывается спать не голой, но и эти слова отказались выскочить после уточнения, что розовую. Регана несколько мгновений таращилась на невозмутимое и серьезное лицо Никласа прежде, чем поняла, что он шутит. Но поняла наконец, и тоже криво усмехнулась.
– И тапочки в виде кроликов, – она кивнула уже серьезнее, хотя глаза блестели бесенятами: – Можно и пижаму. Но тебе придется помочь мне ее выбрать. Мне очень нравится, как ты меня одеваешь. А как раздеваешь даже больше нравится, – краем глаза Регана заметила, что проходивший за ее креслом коллега услышал эти слова и следующий свой шаг сделал медленнее, оглянулся, но она только невинно и лучезарно улыбнулась ему вслед.
– А тебе найдем голубую, в клеточку. Отличный контраст с твоими боями.

Конечно, она понимала, что надо идти на уступки. Играть в поддавки. Даже при ее бунтарстве. Она не стала более сговорчивой – помнила после рассказала Никласа об оппозиции и после установки прослушки, что надо оставаться неизменной собой – но это был всего-лишь тот момент, когда настаивать на своем смысла нет. Результата не будет, и самого процесса настаивания на своем никто не увидит. Никто не заметит, что они хотели сказать правду, а их вынудили подыграть.
– Один в виде кролика, другой в виде котенка, – Регана улыбнулась, все еще не подозревая, что про розовую пижаму было сказано серьезно.
Ей были чужды оба образа – и няшно-соблазнительный, уютный, мягкий, плюшевый, слабенький и жертвенный, и та самая томность фамм-фаталь, с чудовищно-красными губами, черными кружевами и шнуровками где-нибудь. Больше всего Регане нравилось быть собой. Они с Ником и белье ей в тот раз выбрали вот не шибко приукрашенное, без рюшечек и ленточек, потому что с ее стрижкой и личностью это все сочетается, как с коровой седло. В спортивном костюме она выглядит в десять раз соблазнительнее, чем в любом пеньюаре, а –  Никлас не даст соврать – если нужен откровенно-соблазнительный образ, то ей очень идет сочетание белья и какого-нибудь еще одного предмета одежды – джинсов или простой водолазки.
Главным украшением все равно останется тело и с разгона вторгающийся в душу вызывающий взгляд. Если Регана еще и губу прикусит в кадре, то это можно считать совсем порнографией. Но, конечно, для прессы лучше образцовая пушистость. Розовые кролики и умилительные тапочки. И ей придется смириться с этим, с тем, что и ее образ будет тоже ненастоящий, а сказочный. И допустимый для младшей аудитории.
– Можно попытаться всучить начальству чек о покупке тапочек, может возместят, –  Регана предложила это лениво и не шибко настойчиво.
Они не берегли каждый пенни, но если объективно, то это рабочие затраты. Без задания они не помышляли бы тут о кроликах и голубых пижамках в клеточку. И целой отдельной задачей станет куда-то потом те покупки деть, потому что Регана таки предпочитает спать голая и, судя по ее опыту, муж – тоже.
Пока Ник собирал свои гаджеты, она с довольной улыбкой наблюдала за ним. Рабочие будни стали пролетать незаметно. Ходить было приятно и с работы, и на работу, потому что с мужем. Сделав глоток почти совсем остывшего кофе, только чтобы поморщиться и в который раз пообещать себе никогда больше так не делать, Регана тоже стала собираться. Планшет, текстовый планшет, провода, недоеденный ореховый батончик –  в сумку, таблетка –  в карман. Туфлю на ногу.
– Тебе еще что-то надо закончить или идем?

Регана не знала, есть ли у того редактора дети, но наверняка же да, они сейчас есть у всех людей определенного возраста, кто хочет себе метраж жилья побольше, а штрафов по демографическим причинам поменьше. Но это и правда не важно, найдут потом, куда деть одну-то пару тапочек. Да и мало ли, вдруг Регана проникнется, станет носить их тайком, если Ника отправят на задание куда-нибудь в другой город, как ее в Дублин. Лучше бы не отправляли, конечно.
Побегать туда-сюда тоже никакая не задача, особенно, если от редакции бегает мотоцикл, а Никлас во время поездки так прекрасно обнимается. Из соображений безопасности, разумеется. В конце рабочего дня транспорта на улицах больше, конечно, но не часовые пробки же. До остальных пунктов назначения и пешком считанные минуты. Как добрались до дома, Регана так уж и быть согласилась поторчать на улице. Хотя, если бы они отвлеклись всего разочек... Ну да, они же себя знают, разочком бы не ограничились, как минимум двумя. Но можно же не раздеваться до конца... Нет, лучше она подождет на улице, да. Так надежнее.
Интересно, как они при этом все-таки выдержат фотосессию в бассейне. На закрытый купальник она при любых уговорах не согласится, если только он закрытый условно, то есть как бы одним куском, но состоит из одних вырезов, тесемочек и лямочек. У нее-то в запасах тоже только самый обычный и дешевый, черный, без каких-либо украшений.
Но хотя бы можно держаться за руки. Регана крепко стиснула ладонь Никласа, раз уж это была единственный доступный им сейчас физический контакт. К счастью, они уже наловчились выражать одними пальцами и нежность, и заигрывать очень издалека. Обещать восполнить каждую секунду терпения позже.
Когда в одном из магазинов одежды Ник и вправду указал на круглую стойку с вешалками , полную всяких разных пастельных тонов, горошков, сердечек, принтов с героями девочковых мультиков и капюшонов со звериными ушками, Регана встала, как вкопанная, глядя на него неверящим и сомневающимся в здравости ума взглядом.
– Так ты серьезно?

Поджав губы и насупившись Регана все равно упрямо стояла чуть в сторонке, пока Никлас выбирал ей уютный образ. Сама опасливо что-то ухватила посмотреть с соседней вешалки, вроде белое и всего-лишь с розовой каемочкой, но потом на груди футболки обнаружились пестрые поняши. Регана закатила глаза и повесила комплект на место. Еще были варианты разной степени утонченности, из синтетических, но красивых шелков и кружев, но все очень... Если не девочковое, то дамское. Не от образа женщины-вамп, а просто очень трогательное, утонченное, изящное. Все не про нее. Ей бы белую футболку, можно широкую, мужскую, или даже псевдо-спортивную, с номером игрока.
Она отвлеклась от своих мыслей и от обозревания издалека остального ассортимента, когда Никлас повернулся к ней с двумя вешалками. И правда, варианты оказались на удивление терпимые. Регана все равно смотрела без энтузиазма и несколько подозрительно, как будто розовость комплектов проникнет ей под кожу и заразит пристрастием вот именно к такому стилю, но наконец взяла комплект с полосатыми шортами.
Ткань, конечно, мягкая и приятная, для сна самое то. Несмотря на недостаток натурального сырья, технологии шагнули далеко и теперь синтетические материалы могли наощупь очень напоминать оригинал.
Регана вскинула голову на второй вопрос:
– У меня один есть, – она звучала несколько неуверенно, подозревая, что ее скромный вариант не прокатит, – Но он не такой слащавый, как это вот. Просто черный.
Стойка с мириадой самых разных тапочек была по пути к примерочным. Котят Регана не увидела, а кролики были, более шаблонный вариант. Всех цветов, с ушами, смешные. Некоторые с бантиками. Найдя пару белых кроликов своего размера, Регана ворчливо выдохнула и поплелась в примерочную.
Пару минут спустя с трудом себя узнала. Ну, потому что розовое, и в полосочку, и кролики. Не она, в общем, другая какая-то женщина, несмотря на прическу и прямолинейный взгляд. Регана выглянула из-за шторки, нашла глазами Никласа.
– Можешь смотреть.

Даже понимая, что это только на время, Регана, конечно, все равно хмурилась, потому что в этой пижаме будут сделаны снимки, которые пойдут в выпуск, и даже при всем ее наплевательстве на мнение окружающих, разумеется, ей нравилось бунтовать и внешностью тоже. Особенно внешностью, раз уж это было чем-то, что еще поддавалось ее контролю. В ее теле и в ее гардеробе царили только ее порядки, пусть и ограниченные выбором одежды, но до сих пор она ведь крутилась весьма успешно, с учетом и дефицита, и личной экономии, пока еще откладывала на квартиру. Прическа и стиль одежды, которые заставляли коллег женского пола снисходительно кудахтать, что надо помочь Регане найти и выпустить наружу свою истинную женственность, казались самыми удобными, правильными и красивыми.
Ей хотелось, что и мир видел ее такой, а не в розовой майке. Но Регана напомнила себе, что Никлас прав, и не он виноват в том, что от них ждут умиленного уюта, и что фотосессия – только лишний повод работать против режима, диктующего именно эти условия. Сказка будет и в тексте, и в фотографиях.
Надо потерпеть. Ей хотя бы идет.
Но она все равно с удовольствием сняла это все с себя и перебрала купальники. У мужа-визуала вкус, конечно, отличный. И с размером угадал, но это и не мудрено. Наверное, Регана бы уже тоже не ошиблась, если бы собралась покупать ему рубашку.
Честно перемерив все, что Ник ей принес, она, конечно, выбрала самый необычный вариант, который не отказалась бы и без фотосессии себе оставить. Хорошо, что в бассейне от нее не требуется умилительный слащавый образ. Получалось, что теперь подбирали вариант ей настоящей. Это приятно, и воодушевляло. Регана совсем перестала хмуриться, но выбрать все-таки сумела.
Один, ассиметричный, оставила на себе, чтобы показаться Никласу, и один еще повесила чуть отдельно. Когда выглянула в поисках мужа, оказалось, что вот он уже и идет.
– В этом сниматься, – она кивнула вниз, на себя, потом показала второй,  – А этот просто возьмем, он мне тоже нравится.

Регана тоже ужасно проголодалась. Ужинала бы и ужинала, забыв про бассейн, новый купальник и, скорее всего, потрясающий результат фотосессии. Но пришлось опять довольствоваться разве что перекусом, а все лучшее томить и выдерживать до самой ночи. Пока они все наснимают, пока вернутся, пока... Наужинаются.
Ох, проспят они завтра...
Но это только лишний повод плодотворно и оперативно поработать в бассейне. Регана понимающе кивнула Нику и нехотя отпустила его руку перед раздевалкой. Управилась она снова быстро. Окатилась, чтобы не задеть волосы, вытерлась, переоделась в обновку, расчесала и творчески перераспределила волосы, чтобы выглядело посвежее, макияж сделала чуть поярче обычного, хоть и теми же тонами.
Полотенце, расческу и чехол с косметикой она предусмотрительно захватила с собой на случай, если Никлас захочет внести мелкие поправки. Закончив с собой, Регана оглядела себя в зеркале и осталась даже очень довольна. Купальник определенно был очень в ее духе, способный вдохновить ее даже на посещение бассейна чаще, чем она это делала до сих пор. Все же, Регана очень отвыкла от того, чтобы баловать себя покупками не только удобными и нужными, но и вот, красивыми. Скрупулезно годами откладывала копейки, старалась все равно соблюдать хоть немного необычный внешний вид, но тем не менее, обходилась малым, особенно, когда доходило до занятий спортом. Успокаивала себя тем, что сможет больше себе позволить после покупки квартиры, а главным украшением все равно будет она сама. Что само по себе верно, но ведь такие вещи только помогают это главное украшение подчеркнуть. Приятно, что теперь ей такое можно.
А еще приятнее – как муж реагирует на ее внешний вид.
Регана хоть и справилась быстро, но по понятным причинам Никлас справился еще быстрее. Выйдя в пахнущий хлоркой просторный зал с бассейном, она улыбнулась ему и сбавила шаг, чтобы мог полюбоваться.

Об улыбке Регана не забывала – не было шанса, она просто улыбалась взгляду Никласа, довольному не только с профессиональной точки зрения. По нему отлично видно, насколько ей идет купальник и удаются очень естественные позы, а так же и то, что лучше было бы и без купальника, и позы тоже принимать вдвоем. Можно даже с участием камеры, но без последующей публикации снимков, конечно.
Регане было удивительно легко. В первую очередь по тому, что о выпуске фотографий в свет она вот уже забыла и старалась не для всех остальных, а только для Никласа, как когда они ходили гулять и тестировать технику. Она старалась чтобы не как в журналах, а просто как-то интуитивно, чтобы ей было удобно соблазнять собственного мужа, хоть бы и одним взглядом и изгибом шеи.
Она послушно забралась в воду, чтобы не мочить волос и лица, поулыбалась еще и в кадр, и не в кадр, пока дожидалась Никласа. Ей, в общем, тоже ведь нелегко было только смотреть, а не трогать. Потрогать очень хотелось. Особенно в воде вот так, где еще не пробовали. Да, наверное, главное – им запечатлеть вот эти их совершенно влюбленные взгляды, которые даже законченного циника могут убедить в том, что любовь с первой встречи более чем существует.
Под руководством Никласа она еще поворачивалась в воде, как он просил, приобнимала его так, чтобы и нежно, и в рамках допустимого, и подбросила пригошню воды в воздух, чтобы в кадре они заблестели над их головами. Волосы они ей в итоге тоже намочили, но со смыслом и аккуратно, чтобы лицо не так сильно задеть. С мокрыми волосами Регана ведь все такая же красавица а иные ценители скажут, что так даже более соблазнительно.
Поцелуй тоже запечатлели – всего один, и если редакция скажет, что не надо, то и не беда, оставят себе, поставят в рамку, – достаточно скромный, и проявили недюжинную выдержку в том, что не увлеклись. Ну, может, совсем чуть-чуть увлеклись, под водой совсем незаметно, и сразу убрали руки, чтобы лишний раз не вводить себя в искушение.

Регана поплавала, но не слишком, чтобы потом не возиться с лицом слишком долго, да и мышцы после всего вчерашнего все-таки ныли. И очень уже хотелось домой, за наградой. Потому что после тихого, уединенного полумрака, в котором никто их не тревожил, но раздавался такой загадочный плеск воды, терпеть полуголых друг друга, не дотрагиваясь, становилось все более невыносимо.
Она снова собралась очень быстро, как бы ни хотелось еще покрасоваться в обновке под довольным собственническим взглядом мужа, но они и так всю съемку терпели. Наспех тронула еще влажные волосы расческой – ничего, на улице тепло – затолкала вещи в сумку, и заторопилась к мужу. Сегодня на двоих у них получилось как-то много вещей, но в четыре-то руки унесли конечно, и еще остались свободные две, которыми держаться друг за друга.
– Так с какой награды мы начнем? – выходя из спорткомплекса, Регана лукаво улыбнулась, покосившись на мужа.
Как ни странно, теперь уже, когда столько вытерпели, можно было потерпеть еще пять минут и не бежать домой со всех ног, а пройтись. После хлорки приятно вдохнуть свежего воздуха. Даже не торопясь они с Никласом все равно передвигаются достаточно резво, а до их высотки рукой подать. Да и с сумками с хрупким оборудованием для съемки, тем более частично одолженным, бегать тоже не слишком разумно.
Теперь уже их в любом случае ничто не задержит, вся ночь впереди. Ну или почти вся, да, завтра все-таки рабочий день.
– Кстати, я никогда не думала, что мне понравится быть моделью, – она улыбнулась теперь чуть серьезнее, хотя у нее получалось все равно игриво, – Хотя, это все равно мне нравится только с тобой.
Регана сомневалась, что если даже не заниматься профессионально, а хотя бы пытаться работать с другими фотографами – уже не пойдет. Никлас ведь с самого начала хотел подчеркнуть не одежду на ней, а ее саму, всю, целиком. И только он, как никто другой, знал и понимал ее, видел совершенно по-особу и знал, как сделать так, чтобы другие тоже увидели ее так же. Конечно, никто другой ничего подобного не сможет и работа вместе одного на двоих веселого проекта превратится... Просто в работу. Оттого и модели в журналах такие бездушные и деревянные, что служат куклами, а не музами.
В лифте Регана, хоть и помнила про камеру в углу, но все-таки скромно, одной рукой приобняла Никласа и мимолетно забралась пальцами под футболку, просто провести разочек.